Педагогическое

Юноше,
      обдумывающему
                   житьё,
решающему -
          сделать б жизнь с кого ли,
скажу
     не задумываясь -
                    "Делай её
с товарища
          Алистера Кроули".

Капля дождя

Мягкий свет пробивался сквозь тяжёлые зелёные гардины... Хотя, пожалуй, рановато. Сперва - необходимые пояснения.

Многие из наших собратьев-писателей стремятся начать повествование неким интересным моментом или же вставить в начало кусочек "покрасивше", дабы сразу завладеть вниманием читателя. Мы же начнём, как того требует правдивость: конспективным, сухим языком без прикрас, меняющимся только в ключевых сценах. Ибо в силу своего положения, мы пишем прежде всего для Небесных Скрижалей, и только потом - для сердец и умов, достойных их читать.

Итак, мягкий свет пробивался сквозь тяжёлые зелёные гардины. Тени покачивающихся парковых деревьев складывались в узоры, делая и гостиную чем-то похожей на потаённый уголок парка. За окнами по верёвочной сетке буйно росли эпифитные орхидеи, настолько ядовитые, что уже не раз любопытные горничные, привлечённые красотой цветов, поплатились за свою неосторожность.

… читать дальше ⇒

О некоторых аспектах христианства

Хесед слева и Гебура справа, а также суть христианства в целом.

Комментируемый текст: "Феноменология Иуды"

Прежде всего, в этом довольно унылом тексте автор обращает внимание на ряд очевидных вопросов догматического характера, в ответ на которые в кретинстве принято юлить и изворачиваться (текстологический анализ посыла в целом делает несопоставимым категоричность и радикальность первичного утверждения с теми нюансами и оговорками, которые кретины вынуждены сделать впоследствии). Аналогичная ситуация с (вроде бы) разрушением ада и (вроде бы) уничтожением смерти (одна из стандартных увёрток, что это злая воля /грехи/ людей позволяет им существовать).

В этом моменте автор мыслит линейностями: вот произошло событие №2 и отменило событие №1. Миф так не устроен, он зациклен по своей траектории, и обращает внимание то на событие №2, то на событие №1 с равной силой. Строго говоря, ничто ничего не отменяет, все события мифа существуют всегда. Кретинство не согласится с таким утверждением на догматическом уровне, но делает оно именно это, вопреки декларируемой линейности времени, и поэтому вынуждено лавировать. Только отдельные радикальные керигматики в меньшинстве, вроде Кураева, решают быть линейно последовательными (скажем, если ад разрушен, его больше нет, вопрос закрыт).

Воспоминания одного мудрого старика

Я был очень мудрым стариком.

Теперь я уже не то, считайте даже, что меня нет. Но было время, когда любой из вас пришел бы ко мне, и какая бы тяжесть ни томила его душу, какие бы грехи ни терзали его мысли, я бы обнял его и сказал: Сын мой, утешься, ибо никакая тяжесть души твоей не томит и никаких грехов не вижу я в теле твоем, и он убежал бы от меня счастливый и радостный.

Я был велик и силен. Люди, встречая меня на улице, шарахались в сторону, и я проходил сквозь толпу, как утюг.

Мне часто целовали ноги, но я не протестовал, я знал, что достоин этого. Зачем лишать людей радости почтить меня? Я даже сам, будучи чрезвычайно гибким в теле, попробовал поцеловать себе свою собственную ногу. Я сел на скамейку, взял в руки свою правую ногу и подтянул ее к лицу. Мне удалось поцеловать большой палец на ноге. Я был счастлив. Я понял счастье других людей.

Все преклонялись передо мной! И не люди, даже звери, даже разные букашки ползали передо мной и виляли своими хвостами. А кошки! Те просто души во мне не чаяли и, каким-то образом сцепившись лапами друг с другом, бежали передо мной, когда я шел по лестнице.

В то время я был действительно очень мудр и все понимал. Не было такой вещи, перед которой я встал бы в тупик. Одна минута напряжения моего чудовищного ума — и самый сложный вопрос разрешался наипростейшим образом. Меня даже водили в Институт мозга и показывали ученым профессорам. Те электричеством измерили мой ум и просто опупели. Мы никогда ничего подобного не видали, — сказали они.

Биополитика

Вы помните, что характеризовало ту новую рациональность управления, названную государственными интересами, которая в целом конституировалась на протяжении XVI века, когда государство определилось и выделилось как одновременно специфическая и автономная реальность - во всяком случае, относительно автономная. Правитель государства должен, конечно, соблюдать некоторые принципы и правила, которые довлеют и господствуют над государством и которые внешни по отношению к государству. Правитель государства должен соблюдать божественные, моральные, естественные законы как законы, внутренне присущие государству. Но, соблюдая эти законы, правитель преследует совсем иную цель, нежели обеспечить спасение своим подданым в загробной жизни, тогда как в Средние века правитель рассматривался как тот, кто должен помочь своим подданым спастись в загробном мире. Отныне правитель государства больше не обязан заботиться о спасении своих подданных в загробном мире, по крайней мере непосредственно. Не обязан он и простирать на них свою отеческую благосклонность и устанавливать отношения как между отцом и детьми, тогда как в Средние века отеческая роль суверена неизменно подчёркивалась. Иными словами,  государство не является ни домом, ни церковью, ни империей. Государство - это особая и дисконтинуальная реальность. Государство существует только для себя самого и по отношению к самому себе, какой бы ни была система зависимостей, связывающая её с такими системами, как природа или Бог. Государство существует только само по себе и для себя самого, оно существует только как множественность, то есть не стремится в близком или отдалённом историческом горизонте к растворению или подчинению какой-либо имперской структуре, которая сводится к своего рода теофании Бога в мире, теофании, ведущей людей к объединению в человечество перед самым концом света. Государство, таким образом, не интегрируется в империю. Государство существует только как государства, во множественном числе.

Фундаментальное

Царство Тьмы, апеллируя к царству (диспозитиву господства) и тьме (режиму ноктюрна), однозначно указывает на Сакральное, в то время как Иначе олицетворяет внеположного ему Радикального Субъекта. Мiр, целиком состоящий из загнивающего Сакрального, замкнут и ограничен, так что все варианты "как" и "куда" находятся внутри него. Единственная точка соприкосновения с "Иначе", в своей нелокализованной потенциальности, это "никак и никуда". Кстати, Джемаль доходит до этого места, но не удерживается и срывается в протест, поэтому снова получается дурная бесконечность "как и куда".

Всё плохо или мармеладный ангел

Интересно, что именно неогностицизм (как гностицизм без Спасения) в конце концов оказался всеобъемлющей и полной метафизикой про "всё плохо". Для сравнения: современное христианство без Бога является всего лишь унылой жвачкой, а с Богом - всего лишь невнятным (хотя и конспирологически-зловещим) клоном неогностицизма. Любая традиционная система сходится конусом или нацелена своим остриём в "хорошо", и чтобы получить чистое знание о том, как "плохо", необходимо это остриё удалить. Однако ни одна традиционная система, будучи как угодно обрезанной, всё равно не дотягивает до полноты "плохого" в неогностицизме. В отношении "всё плохо" он, похоже, безальтернативен.

О суггестии, правдивом говорении и заклинании

В суггестии не используют частицу "не", потому что бессознательное её не понимает и отбрасывает, повышая тревожность и усиливая депрессию. Вместо этого переформулируют в положительном ключе, без негации, например, вместо "не верьте попам" - "попы лгут", вместо "не пей" - "будь трезвым" и т.п. В топике Дюрана, "не" - это чистый диурн (дистинкция как кромсание, расчленение), и бессознательное чувствует угрозу, отказываясь это понимать.

Кроме того, условно-косвенные суггестии также не понимаются, отсутствует операнд if-then-else. Описанный многими пример слов матери "если будешь так делать, попадёшь в тюрьму" прочитывается как суггестия "попадёшь в тюрьму", с отбрасыванием всяческих условий "если". Кому в детстве много такого говорят, попадает в тюрьму. Ровно по той же причине реклама-страшилка, строящаяся на "если-то" и противопоставлении, коммерчески неэффективна - внимание бессознательного будет привлечено лишь к самому опасному варианту. Если бы родители вместо "не мешай папе" говорили "ты мешаешь папе, пойди, поиграй в мячик", то, что теперь принято называть психикой, было бы намного здоровее. Кроме того, в "не мешай" уже заложена эскалация конфликта. Вариабельные неконкретные суггестии (вроде "пойди, займись чем-нибудь") также не понимаются и приводят к ступору.

Зомби 3-го уровня в net.ru, org.ru и pp.ru

Иной раз подумается - хорошо, что мы живём не в Японии, иначе ведь пол в офисе РосНИИРОС был бы уже залит кровью сотрудников, сделавших себе харакири, а компанию сотрудникам RU-CENTER отныне составляли бы лишь воры да бродяги. Ибо существуют взятые на себя обязательства, и всякий не справившийся с их выполнением японец знает, что именно ему следует дальше сделать. А японца, особенно цинично наживающегося на своих же соотечественниках отказываются принимать в приличных домах, и становится он изгоем. Но мы не японцы, и чтобы понять, что жить нам стало лучше, жить стало веселее, придётся привлечь немного истории и конкретики.

… читать дальше ⇒

Великая мысль

       - Вы любите употреблять слова: "высшая мысль", "великая мысль", "скрепляющая идея" и проч.; я бы желал знать, что, собственно, вы подразумеваете под словом "великая мысль"?
    - Право, не знаю, как вам ответить на это, мой милый князь, - тонко усмехнулся Версилов. - Если я признаюсь вам, что и сам не умею ответить, то это будет вернее. Великая мысль - это чаще всего чувство, которое слишком иногда подолгу остается без определения. Знаю только, что это всегда было то, из чего истекала живая жизнь, то есть не умственная и не сочиненная, а, напротив, нескучная и веселая; так что высшая идея, из которой она истекает, решительно необходима, к всеобщей досаде разумеется.
     - Почему к досаде?
     - Потому, что жить с идеями скучно, а без идей всегда весело.

Рей не будет на тебя сердиться, если заметит. Ей всё равно.

Человеческое такое человеческое...

Первейшей из наук, в какой-то мере пригодной для понимания человеческих взаимоотношений является не психология, не социология, а этология.

О форме говна, или "но есть орущие и орущие"

Сегоднящнее занятие мы посвятим размышлению над следующей риторической фигурой:

Есть евразийское говно, а есть атлантистское. И евразийское говно всегда лучше.

Интересна она прежде всего тем, что перед нами не только риторическая фигура. Обратим внимание, что акцент сделан на предпочтении выбора из двух концептов - "евразийское" и "атлантистское". В данной оптике совершенно намеренно обесценивается значимость третьего концепта - "говна", который предполагается возможным заменять на любой другой. Тактически это эффективный ход, поскольку оперирует противоположностями, хорошо мотивирующими простого цивилизованного человека, но в онтологическом аспекте мы видим чистый дуализм, без всякого сомнения апеллирующий к радикальности прорыва, но менее богатый смыслами per se, чем, скажем, эвфемистический холизм (с его слабой мотивацией, в отличии). Детальнее на онтологической стороне остановимся ниже, пока же заметим, что "евразийское" и "атлантистское" в подобных конструкциях есть сверхценные доминантные содержания, не привязанные жёстко ни к какой конкретной форме, поскольку существуют, или, точнее, могут быть обнаружены пристальным взглядом в любой форме.

Здесь стоит напомнить, что разделение на бессодержательную форму и некое висящее в вакууме содержание есть излюбленный приём вымороченной западной (атлантистской) философии. Если мы обратимся к древним грекам, то увидим, что существует только форма, про которую, стараясь говорить по-возможности корректно языком современности, можно добавить, что она же является, по совместительтству, и содержанием. Или же так: содержание есть лишь один из множества аспектов формы. Причём, аспект обязательный - не бывает формы без содержания, а ещё точнее - без набора только ей свойственных содержаний.